Сегодня трудно представить себе то время, когда в России не знали, что такое картофель. Тем не менее, оно было, причём не так уж и давно. Когда же означенная культура появилась, её введение в обиход было воспринято отнюдь не благожелательно. Люди не просто отказывались сажать картофель – их протест был активен и нашёл выражение в бунтах, приведших к многочисленным жертвам. Эта ситуация с одной стороны совершенно нелепа. Ибо как иначе нежели нелепостью можно назвать восстание и принесение жизни в жертву во имя овощной культуры? С другой стороны ситуация совершенно парадоксальна: людям предлагается нечто хорошее, а они не хотят сие хорошее принимать и хватаются за топоры просто в силу того, что раньше такого не было. Причём нежелание принимать настолько велико, что для внедрения хорошего приходится прибегать к силе. Нечто похожее происходило и в период Исхода. Народу израильскому было дано то, что должно было существенно изменить его жизнь к лучшему – 10 Заповедей. Эти заповеди представляли собою совершенный закон. Совершенный, потому что он исходил от Бога. Его совершенство подтверждается в том числе и тем, что до сих пор ни один человеческий ум не придумал ничего более хорошего и универсального. Даже большевики, составляя так называемый «моральный кодекс строителя коммунизма», при всей их ненависти к Церкви и к религии, так и не смогли придумать чего-то принципиально нового по сравнению с написанным на скрижалях Завета. Соблюдение этого закона или, по крайней мере, стремление к его соблюдению должно было существенно изменить жизнь общества, сделать его иным, намного более совершенным. Господь желал вести Свой народ ко благу, но на пути реализации данного намерения встало великое препятствие – сам народ, который не хотел принимать этого блага, потому что не обладал необходимой для такового восприятия культурой. Как сказал сам Моисей, «народ сей жестковыен». А между тем у этого народа было великое предназначение – стать народом-посредником между Богом и остальным человечеством. Следовательно, народ должен был возвыситься, потому что иначе он был бы абсолютно не способен к исполнению сего предназначения. Поэтому, как и в случае с картофелем, благое приходится вводить силой. Господь сказал Моисею: «…перед всем народом твоим соделаю чудеса, каких не было по всей земле и ни у каких народов; и увидит весь народ, среди которого ты находишься, дело Господа; ибо страшно будет то, что Я сделаю для тебя». Многие из чудес, сотворённых Богом среди народа израильского, действительно могли напугать и пугали. Можно даже сказать, наводили ужас. И это был единственный способ хоть как-то пронять «жестковыйность» туго соображавших кочевников, заставить их поверить во всемогущество Бога и исполнить Его волю. Другого пути не было. Сами по себе, не понукаемые чудесами и знамениями, эти люди не стали бы делать ничего, как они ничего не делали в Египте, забыв все обетования, данные Богом Аврааму. Впоследствии израильтяне чрезвычайно гордились своей избранностью – гордились настолько, что сделали её поводом для превознесения над другими народами, но при этом так и остались «жестковыйными», потому что не спешили исполнять волю Господню, за что и были неоднократно наказуемы.

Мы живём в совершенно другое время и, по сравнению с древними евреями, стоим на совершенно другом духовном, этическом и культурном уровне. По идее, с нашим интеллектом мы должны были бы намного лучше понимать волю Божию, оценивать её благодатность для себя и, соответственно, принимать и исполнять её. Но по каким-то причинам этого не происходит, и мы, точно также как и древние евреи, весьма успешно уклоняемся от Господнего пути: мы сквернословим, прелюбодействуем, не почитаем родителей, завидуем, желаем то, что нам не принадлежит, не любим ближних и, что самое главное, не чтим Бога превыше всего, не ставим Его на первое место в своей повседневности. Однако при этом считаем себя избранными, превозносимся над язычниками и неверующими, а также друг над другом, периодически выясняя, у кого вера чище и книги полнее. Но какие у нас основания для превознесения над теми, кто не верит? Разве мы так уж сильно от них отличаемся? Какие у нас основания для того, чтобы превозноситься над теми, кто верует иначе? Разве мы являем собою зримый пример пребывания в благодати, большей близости к Богу? И вообще – на каком основании мы считаем себя избранными? Только лишь на основании того, что Господь призвал нас и мы присоединились к Его народу? Но избранность по призванию – это только половина избранности. В полной мере таковая существует лишь тогда, когда призвание реализуется. Следовательно, мы можем говорить о себе, как об избранниках Всевышнего лишь в том случае, когда соответствуем воле Господа; лишь в том случае, когда творим её. Но что в таком случае делать для того, чтобы не просто называться, но и на самом деле быть Господними избранными? Каким образом творить волю Всевышнего?

«И прошёл Господь пред лицом его и возгласил: Господь, Бог человеколюбивый и милосердный, … сохраняющий милость в тысячи родов, прощающий вину, и преступление, и грех, но не оставляющий без наказания, наказывающий вину отцов в детях и в детях детей, дол третьего и четвёртого рода.». Сегодня часто можно услышать, что вера – это личное дело человека. Имеется в виду, что если ты веруешь, то можешь веровать, сколько тебе угодно, но при этом свои воззрения ты должен держать при себе, т.е. не говорить о своей вере, не демонстрировать её и тем паче никого не призывать к ней, потому что тем самым происходит вмешательство в чужую личную жизнь, попытка воздействия на неё. В нашу эпоху всеобщей политкорректности и толерантности, а точнее сказать, «толерастии», такое не приветствуется. Однако Слово Господне свидетельствует, что вера – твоя вера - не является только лишь твоим личным делом. Не является по той причине, что отражается не только на твоём будущем. Она отражается и на тех, кто пребывает в общении с тобою, причём в первую очередь на твоих потомках. Простой пример: если родители являются последовательными материалистами и с раннего возраста воспитывают детей в этой системе мышления, то очень мала вероятность того, что указанные дети, даже обратившись к Богу, смогут всецело доверять Ему. Скорее всего, у них всегда будут сомнения, какая-то половинчатость, потому что их души будут отравлены безверием родителей. И наоборот, дети глубоко верующих людей, даже в том случае, если отворачиваются от Бога, сохраняют христианскую закваску и, как это ни парадоксально, несмотря на своё неверие, живут в духе Евангелия.

Следовательно, вера не является личным делом, и наша призванность, наша избранность не должна быть сокрытой и тайной – она должна быть явной. Христос призвал нас не для того, чтобы мы верили внутри себя, но для того, чтобы мы свидетельствовали о своей вере публично – как словом, так и делом. Он призвал нас к тому, чтобы нашим посредством воля Божия возвещалась и творилась ради свидетельства об Истине, ради обращения и спасения пребывающих в тени смертной. Так учил Христос, так наставляли Его верных Апостолы. И поистине, то, каким мир будет завтра, во многом зависит от того, что мы скажем и сделаем сегодня. Слова Моисея, возвещавшего своему народу волю Господню, имели значительное воздействие на тех, к кому он обращался. Наши слова могут оказывать не меньшее воздействие. Особенно если мы не будем проявлять жестковыйность, но в полной мере примем Господа и, не дожидаясь вызывающих ужас знамений и чудес, будем реализовывать свою избранность в полной мере, т.е. воплощать в жизнь волю Божию. Воплощать не ханжеским благочестием и внешней набожностью, но делами любви, в которых сияет свет Божественной милости и благодати. Господь говорит «…милости хочу, а не жертвы».

По сравнению с древними евреями времени Исхода мы существенно продвинулись – мы стали понимать и Бога и друг друга намного лучше, чем они. «Жестковыйность» иудеев привела их к феноменальной гордыне и к фарисейскому самодовольству, которое было способно не столько привлечь, сколько оттолкнуть. Это самодовольство было основанием для превознесения над теми, кто хоть чем-то не соответствовал понятиям о добродетели; оно было основанием для презрения, для ненависти, осуждения и даже для побивания камнями, т.е. для убийства. Мы не иудеи времени Исхода, мы не иудеи времён Первого Пришествия. Но и сегодня в нас живёт ветхозаветная жестковыйность, побуждающая жить и действовать в лучших фарисейских традициях. Однако, продвижение к Богу, истинное приближение к Нему открывает и делает понятным тот факт, что ни для самодовольства, ни для гордыни и ощущения праведности нет причин, ибо в духовном отношении мы нищие. И по сравнению со святостью Божией, по сравнению с чистотой Христа праведность даже лучших из нас – ничто. Ветхозаветная жестковыйность никогда с этим не согласится, но истинный человек Нового Завета примет сие и возрадуется. Потому что именно осознание своей недостаточности и нищеты пробуждает не просто желание, но глубокую потребность изо всех сил держаться за руку Христа и призывать к тому же ближних. А чтобы они услышали этот призыв, их надо любить и, даже если они ошиблись, не бросать в них камни, но являть им то милосердие, ту любовь и то прощение, которое явил нам Христос. Холодный сильный ветер не снимет с человека плащ. Однако, ощутив тепло солнца, человек снимет его сам.

Господь хочет, чтобы мы были народом святым и избранным, народом-посредником. Исполним же Его волю и постараемся распроститься с собственной жестковыйностью, не дожидаясь устрашающих чудес и знамений. Моисей сказал Богу: «Прости беззакония наши и грехи наши и сделай нас наследием Твоим.». Так написано – пусть так будет сделано. Аминь.